В конце февраля Россия развязала в моей любимой Украине новый виток войны. А всего лишь месяц спустя стёрла с лица земли мой родной Мариуполь.
Фраза «потеря любимого города» звучит как название страшного фильма, настолько эта правда не вмещается в сознании. Но в этой войне, наверное, каждый из украинцев потерял даже больше: любимых людей, друзей, работу, здоровье, сбережения, планы на будущее, базовое чувство безопасности, уверенность в завтрашнем дне. Мы теряем привычные жизненные маршруты. А иногда даже моральные ориентиры — если привыкли верить тем, чья «правда» оказалась ложью.
О том, как не потерять почву под ногами, если потерял всё, мы говорим с нашим другом протоиереем Александром Князюком из города Каменское.
— Отец Александр, верующие знают, что в сложной ситуации следует искать опору в Боге. Сегодня хочется очень простых и понятных рецептов. Какие конкретно шаги нужно предпринять, чтобы обрести такую опору? Чтобы здесь и сейчас мне перестало быть страшно?
— Если мы ищем опору во Христе, то начинаем Его слышать. Что говорит Христос конкретно мне, сегодня, во время войны, когда я где-то обижен, озлоблен, разочарован? Что я буду делать в жизни?
Я, например, пойду на Литургию. Мне важно причаститься, соединиться со Христом, потому что в Чаше – Живой Бог, который меня никогда не предаст, не обидит, не «кинет». Вопреки всем локальным войнам, Он принёс мир. Мой Бог – миротворец. Поэтому я пойду к своему Богу, соединюсь с Ним через Причастие, чтобы не сгореть в ненависти. Чтобы не истлеть.
Иногда наступают периоды, когда быть миротворцем значит быть предателем. Не хочешь ненавидеть – ты не с нами. Не хочешь проклинать – ты не с нами. Но какая моя задача, если я увидел Христа? Научиться с человеком, который думает иначе, чем я, говорить как с человеком. Уметь преодолеть толщу его заблуждения. Моя задача как христианина – сохранить свой внутренний мир. И сохранить мир, например, с родственниками. Мне понравилось, как Юрий Шевчук недавно сказал: «Сейчас человек должен начать общаться с человеком».
То есть первое – это Литургия. Второе – мир внутри и с теми, кто рядом.
Во время войны нужно быть как цветы – они просто растут, невзирая на происходящее. Люди сегодня продолжают влюбляться, делать друг другу подарки. Нужно жить, несмотря ни на что. Проживать каждую секунду. И стараться не терять связь со своей совестью. Не потерять Бога.
Чтобы не сгореть в ненависти, я соединюсь со своим Богом через Причастие
— Как услышать Бога среди войны и собственной тревоги? Его и в мирное время непросто расслышать, если привыкла сомневаться или если твоя вера слабее, чем хотелось бы. А сейчас и вовсе… повсюду громко.
— Как пел Егор Летов, не бывает атеистов в окопах под огнём. Хождение на грани жизни и смерти никогда ни для кого не проходит просто так. Война открывает глаза на жизнь. Она напоминает, что на Земле нет ничего стабильного. Сегодня у тебя есть жильё, собственность – завтра нет. Сегодня у тебя есть жизнь, земная – завтра нет. И это заставляет задаться вопросом: «Господи, если всё так хрупко, нестабильно, если можно за минуту потерять всё – в чём тогда смысл?»
Когда смерть – рядом, когда больше не на что надеяться, остаётся надежда на Бога, и некоторые люди именно в этот момент обретают веру. Всё зависит от того, как мы себя поведём в этой ситуации. Война может испепелить всё у меня внутри, а может преобразить меня — через прохождение страданий, которые научат быть сострадательным к другим. И это будет чудо.
По переселенцам, которые ходят к нам в храм, я вижу, что из-за войны у многих произойдёт переосмысление жизни как таковой. Переселенцы отличаются от остальных, и я не могу понять, что это за печать на них, но они по-другому говорят, молятся, исповедуются. И главное, они не говорят о политике, о каких-то идеологиях. Они говорят о своих детях, родителях, жизни. Люди, которые своими глазами видели реальную войну, — это вообще другой мир.
Люди, которые видели войну своими глазами, не говорят о политике
— Как вообще не потерять веру, когда на твоих глазах разрушается всё, что ты любил? Как принять тот факт, что Бог попустил ракете лететь прямо в твоё окно?
— Каждый из нас проходит те или иные этапы жизни, когда происходящее не вмещается, не вписывается в нашу веру. И в этот момент мы должны быть честными по отношению к Богу. Если я потерял веру – что я с собой сделаю? Я просто говорю: «Господи, Ты есть или Тебя нет? Я просто не могу понять, как это всё вообще объяснить».
Бог был на Кресте в этот самый момент, когда кто-то прикрывал собой своего ребёнка от летящей в окно ракеты. Потому что Бог на Своём Кресте пролил кровь не только Свою личную – а и кровь всех пострадавших людей. Мой Бог страдает вместе со мной. И я точно знаю одно: во всех этих наших страданиях есть смысл. Потому что Господь точно знает, чем всё закончится. Он видит всю картину целиком. И последнее слово — за Богом. И можно сказать: «Господи, я Тебя понять не могу. Но я верю Тебе, потому что знаю, что Твой вариант – лучший для меня». Верить в Бога – не сложно. Верить Богу – сложнее.
Я точно знаю одно: во всех наших страданиях есть смысл. Потому что Господь точно знает, чем всё закончится. Он видит всю картину целиком
Вообще, любой переломный этап, когда ты не понимаешь логики Бога, нужен и важен. Когда мы теряем веру в Бога, видя реальность, которая не вписывается в нашу логику, — это часто впоследствии приводит к ещё большей вере. Пример – наши дедушки и бабушки, которые пережили голод и Вторую мировую войну. Парадоксально, но они не потеряли веру в Бога, в людей. Может, они просто что-то правильно сделали? Может, нужно просто правильно «прочитать» войну?
— Давайте попробуем «прочитать» её?
— Мне сложно об этом говорить, потому что я не был в зоне активных боевых действий. Не хочу быть легкомысленным. Но мне кажется, нужно понять, что лежит на чаше весов. А там — не благополучная и долгая земная жизнь. На чаше весов находятся наше спасение, наша душа.
Господь делает всё возможное и невозможное, чтобы нас спасти. Иногда даже вопреки нашим желаниям. Лишения имеют глубочайший смысл, который я по своей немощи человеческой не могу и, возможно, не смогу понять и вместить. Если честно, я хочу ещё здесь, на земле, пожить нормально. Я жутко боюсь боли, я боюсь даже идти к стоматологу зубы лечить, а тут война… Но если я не понимаю смысла происходящего – это не значит, что Бог отвлёкся и забыл обо мне, сидящем в бомбоубежище. Как сказал один священник, когда я ещё учился в семинарии, Господь в каждое мгновение посылает для нас максимальное благо. Вопрос только, сможем ли мы это осознать.
Очень резонирует эта фраза во время войны: о каком благе речь, если вокруг столько ужаса?! Но Господь пытается каждого из нас вытащить из состояния духовной смерти, просто мы не всегда способны осмыслить Его заботу о нас.
Господь в каждое мгновение посылает для нас максимальное благо
— А что делать, если, кроме веры, у человека ничего не осталось? Если война забрала всё и всех, и я больше, например, не жена, не мать, не жительница такого-то города, не сотрудница на любимой работе? Кто я тогда?
— Ты самостоятельная планета, которая всегда вращалась по своей орбите, и ты остаёшься собой – полноценной вселенной, единственной и неповторимой.
Представь человека, чей смысл жизни заключался в работе и который вышел на пенсию. И умер через месяц, потому что смысла в жизни у него больше нет. В чём его ошибка? Человек забыл увидеть смысл в самом себе. Евангелие – это и про обретение смысла собственного существования, почему Господу и важны наши имена.
Очень важно не потерять свою личность, свою уникальность и неповторимость, своё имя. Обрести собственное лицо, раскопать в себе образ Божий. А христианство – это как раз путь к себе. Иногда Господь разрушает всё наше ветхое (я не говорю «ненужное» или «плохое», а просто ветхое), разрушает наше прошлое, чтобы открылись горизонты будущего. Мы нужны будущему. Мы важны для других дел, которые будут актуальны именно в будущем.
Потеря чего-то одного – это приобретение чего-то иного. А конец – это новое начало. Невозможно сделать следующий шаг, не потеряв чего-то. Просто нужно постараться увидеть, в чём смысл этих потерь. Господи, что мне делать теперь – без всего этого? Что дальше? И дальше важно, в какую сторону мы пойдём – это либо отчаяние, которое приведёт к унынию и бездействию, либо открытие новых горизонтов.
Бог разрушает всё наше ветхое, потому что мы нужны будущему
— Как всё потерявшие переселенцы реагируют на такие слова?
— Может, мне просто повезло – но реагируют нормально. Им откликается. Я среди переселенцев не встретил ни одного озлобленного человека.
Мы говорили с ними на Радоницу о смерти. На что похожи кладбищенские холмы? Они похожи на утробу матери, которая скоро родит. Мы когда-то были взяты из земли – и возвращаемся в землю. Говорили о том, что мы выпендриваемся в жизни много. Думаем, что что-то из себя представляем. Но в итоге ты, такой крутой, превратишься в горстку праха. И тогда возникает вопрос – если все мои понты заканчиваются так банально и страшно, может, смысл жизни в чём-то другом? Есть в этом Божественный юмор.
В Священном Писании есть страшные слова: земля и все дела на ней сгорят. Всё когда-то возьмёт и исчезнет, как пыль. Прошлое всегда будет потихоньку уходить. А быть взрослым значит уметь жить настоящим, а не прошлым. Потери учат нас обретениям. Учат понимать, что в этой жизни подлинное. Собственно, Господь сказал две тысячи лет назад: Собирайте себе сокровища на небе, где ни моль, ни ржа не истребляют и где воры не подкапывают и не крадут.
— А если я теперь не знаю, на что опираться, как жить в этом настоящем? Что делать, если я доверяла неким проповедникам, журналистам, деятелям — и доверие к ним обрушилось, когда Россия начала войну? На чьё мнение теперь ориентироваться?
— Если ошибается конкретный человек, например, священник становится проповедником войны, то начинаешь интересоваться – а что о войне говорит Христос? Когда в один момент большое количество проповедников начинает нести ахинею, это позволяет понять, что в нашей жизни – в жизни христиан – главное, какова самая главная опора, на что нужно ориентироваться.
Любая человеческая концепция хрупка и несовершенна. Любая земная идеология так или иначе даёт сбой. Единственная «идеология», которая не даёт сбой, — это Евангелие, потому что оно совершенно.
Я поблагодарил Бога за то, что, когда рухнули земные кумиры и идеалы, я чётко увидел Христа. Когда мы видим опору в чьих-то взглядах, в каких-то людях, и тут их начинает штормить – это хорошо. Потому что когда мир сходит с ума, отчетливее всего видно Бога. Собственно, нам Священное Писание об этом и говорит: Не надейтеся на князи, на сыны человеческия.
Для меня Церковь всегда была опорой. И я видел в Церкви всякое, человеческий фактор никто не отменял. Но вера – это научиться видеть главное за толщей человеческого несовершенства. Как говорил святитель Василий Великий, «Церковь утопает в грехах человеческих, но воскресает в благодати Божией». В том, что все вокруг сошли с ума, Христос не виноват.
Евангелие никогда не даёт сбой, потому что оно совершенно
Что такое вообще история Церкви? Это в каком-то смысле история падений лучших её представителей. Сплошь и рядом были великие, талантливые пастыри, священники и епископы, которые впадали либо в раскол, либо в ересь. Поэтому мы слушаем не конкретного батюшку N, а Церковь Христову. Голос Церкви никогда не обманывает, он всегда объективен.
— А проповедь патриарха – это голос Церкви?
— Нет. В том-то и проблема, что мы, христиане, к нашему стыду, перестали смотреть на Церковь так, как должны смотреть христиане. Мы начинаем сегодня смотреть на Церковь как на какую-то организацию, лидер которой что-то там сказал. Но это неправильный, не христианский взгляд. Голосом Церкви является Собор Церкви, а не голос отдельного человека, который несёт служение патриарха. Голос Церкви — это голос Христа, голос святых отцов.
— Даже сейчас, переходя на эти — почти политические — вопросы, я чувствую в себе раздражение. А если в какие-то минуты получается, с Божией помощью, удержаться в миролюбивой позиции, то раздражение испытывают ко мне. Я русскоговорящая уроженка Донбасса, которая гордится своим украинским гражданством. И слышала замечания и о «пророссийскости», и о «бандеровщине». Как доказать, что я в первую очередь за мир?
— Я вижу войну бездной, воронкой. Достаточно однажды туда внимательно посмотреть, и можно потерять голову. Война может закончиться, а для тебя всё будет, как в песне группы «Ария»: «Мой бой продолжается». Поэтому мне кажется, что пришло время молчать, а не доказывать. Нет смысла доказывать что-то человеку, который посмотрел в эту бездну.
И я повторюсь, что самое важное – сохранить мир в себе. Дело в том, что могут наступить такие времена, когда быть со Христом будет значит быть предателем для любой стороны. Ты должен писать ненавистные постики, проклинать людей, посылать корабль. А ты не хочешь этого делать. Не потому что у тебя другое мировоззрение. А потому что душа не лежит. Не хочется мараться. Не хочется играть по правилам войны. По правилам, которые диктует враг.
— А если посыл корабля воспринимать как проявление патриотизма? Я, например, в первые недели после появления этой фразы, простите, увлеклась ею. Как правильно проявлять свой патриотизм?
— В приоритете должен быть для нас Господь. Если смотреть на любовь к Родине через призму христианства, то любить Родину нужно так, чтобы эта любовь не была основана на ненависти к кому-то.
Исходим из элементарной аксиомы духовной жизни: всё, основанное на грехе, рухнет. Если нас объединил враг, или если мы с тобой находим общий язык только тогда, когда кого-то осуждаем, – мы с тобой в конце концов поссоримся. Если нас объединяет ненависть, злость, проклятия – то какова цена этого единства?
Любовь к Родине хороша, когда она основана на любви ко Христу, к ближним. Сегодня важно действовать по принципу вытянутой руки – помочь тем, кто рядом с тобой. Посмотреть, кто у меня дома сейчас паникует. Позаботиться об этом человеке, поддержать его. Здесь и сейчас. Побыть рядом и выслушать с уважением к его боли. Патриотизм – это помочь бабушке продукты купить.
Любовь к Родине хороша, когда она основана на любви ко Христу
Христиане – патриоты Царства Небесного. И мы об этом Царстве в каждой молитве «Отче наш» говорим. Господи, пусть придёт Твоё Царство, потому что мы тут за всю историю человечества уже столько напортачили!..
Фото: личный архив протоиерея Александра Князюка
