В первый же день после публикации нашего предыдущего интервью с ректором Киевских духовных академии и семинарии архиепископом Белогородским Сильвестром мы получили такое количество новых вопросов и откликов, что решили обязательно продолжить разговор.
Предлагаем вторую часть беседы: почему не была провозглашена автокефалия, не отправлены письма предстоятелям других поместных Церквей и не опубликован Устав УПЦ.
Этот текст также есть на украинском языке.
Сложности в случае одностороннего провозглашения автокефалии очевидны, а вот польза сомнительна
— Владыка, вы в прошлый раз сказали, что наша Украинская Православная Церковь де-факто независимая, но окончательное оформление этого статуса ещё дело будущего. А почему на Соборе УПЦ в Феофании нельзя было просто сразу объявить автокефалию? Наверное, это многих бы успокоило.
— Как я говорил в нашей предыдущей беседе, автокефалию как раз можно и нужно объяснять через понятие независимости. В целом эти два понятия — автокефалия и независимость — практически идентичны.
Поясню на примере. Мы говорим, что Украина — независимое государство. И это подразумевает, что у нас самостоятельная законодательная, исполнительная и судебная власть. Источник этой власти и её полномочий — в Украине.
Соответственно, когда говорится, что Украинская Православная Церковь независимая, имеется в виду, что наша Церковь обладает самостоятельным источником административной, законодательной и судебной власти: её Предстоятель избирается её же Собором, который инициируется самой же Церковью.
Кроме того, в полномочия УПЦ входит самостоятельное управление, принятие своих церковно-правовых актов (положений, уставов), самостоятельное избрание и рукоположение своих епископов, самостоятельность в канонизации своих святых, а также самостоятельность в осуществлении церковного суда.
Если взять определение термина «автокефалия» и сравнить его с тем, что было сказано о независимости, вы увидите, что для автокефалии характерны такие же признаки.
Что касается объявления автокефалии, то процесс её признания достаточно сложный. Сразу скажу, что не следует его отождествлять с процессом преодоления церковных разделений. Это всё же разные понятия.
На данный момент универсального, признанного всеми поместными Церквями механизма создания новых автокефальных Церквей в православном мире нет. Этот вопрос неоднократно становился предметом дискуссий и даже дебатов на самых разных уровнях.
Мы же все понимаем, что важный аспект автокефалии — это признание её другими поместными Церквями. А теперь давайте смоделируем ситуацию: УПЦ провозглашает себя автокефальной, что дальше? Можно сказать с полной уверенностью, что признание такой автокефалии не могло бы произойти «на следующий день».
Приверженцы той модели Вселенской Церкви, которую сегодня активно пропагандирует Константинопольский патриархат, сразу же заявили бы, что только Константинопольскому патриарху принадлежит право и привилегия давать автокефалию. Иные сказали бы, что нужно достичь консенсуса в этом вопросе между всеми поместными Церквями, но на поиски такого консенсуса могут уйти даже не годы, а десятилетия. Уже молчу о том, что подобный шаг вовсе не означал бы автоматического решения всех проблем, которые накопились в церковной жизни в Украине.
Таким образом, сложности, которые породило бы такое одностороннее провозглашение автокефалии, очевидны, а вот польза сомнительна. Считаю, что наш нынешний статус независимой и самостоятельной Церкви является оптимальным.
Устав УПЦ — сугубо внутрицерковный документ, который государство лишь принимает к сведению
— Многие говорят, что УПЦ после изменения Устава должна была разослать грамоты другим поместным Церквям. Это обязательная процедура?
— Рассылка известительных грамот другим поместным Церквам является обязательной в случае создания новой автокефальной Церкви или в случае избрания в уже существующей автокефальной Церкви нового предстоятеля. Поскольку Украинская Православная Церковь не провозглашала автокефалию, то и грамоты другим поместным Церквам не рассылались.
— Вопрос об Уставе УПЦ. Почему он не был опубликован? Есть ли норма, согласно которой он вступает в силу только после публикации?
— Действительно, сам факт, что новый Устав не был опубликован, стал предметом многочисленных спекуляций в информационном пространстве. Я бы тут обратил внимание на несколько моментов.
Во-первых, нужно понимать, что Устав — это внутренний церковный документ. Говоря светским языком, это документ для внутреннего служебного пользования. В самом Уставе нет нормы о том, что он вступает в силу лишь после его официальной публикации.
Во-вторых, Украинская Православная Церковь как религиозное объединение не имеет статуса юридического лица. Поэтому, по действующему законодательству, Устав об управлении УПЦ не подлежит государственной регистрации.
Кстати, Государственная служба Украины по этнополитике и свободе совести в письме Блаженнейшему Митрополиту Онуфрию от 2 июля 2022 года ещё раз подтвердила, что регистрировать изменения в Уставе об управлении УПЦ не нужно. То есть Устав об управлении УПЦ — это сугубо внутрицерковный документ, который государство лишь принимает к сведению.
При этом нашу Церковь составляют тысячи приходов и сотни монастырей, которые являются юридическими лицами и имеют собственные уставы. Именно эти уставы подлежат государственной регистрации. И в соответствии с Законом Украины «О свободе совести и религиозных организациях» они как раз вступают в силу с момента государственной регистрации.
Ну и в-третьих, Устав об управлении Украинской Православной Церкви предоставляется сегодня Киевской митрополией всем правящим епископам, которые обратятся в митрополию с таким запросом. Кроме того, текст Устава был опубликован на сайте Государственной службы Украины по этнополитике и свободе совести. Потому он доступен для ознакомления всем желающим.
Нет оснований говорить, что мы «находимся в расколе» или превратились в «неканоническую Церковь»
— Владыка, читатели вновь и вновь спрашивают, не оказывается ли УПЦ фактически в состоянии раскола?
— Понятие «церковный раскол» предполагает разрыв евхаристического общения. Но после 27 мая 2022 года, когда УПЦ провела свой Собор и внесла изменения в свой Устав, никто не заявлял о том, что разрывает с нами евхаристическое общение. Более того, те поместные Церкви, которые с нами общались до этого Собора, сохранили братские отношения с УПЦ и после Собора.
Епископы и священники нашей Церкви после 27 мая неоднократно посещали другие поместные Церкви и совершали Божественную литургию с епископами и духовенством этих Церквей. Достаточно посмотреть официальный сайт УПЦ, чтобы увидеть сообщения о сослужении клириков УПЦ с клириками, например, Сербской, Румынской или Польской Православных Церквей. Так что никакого раскола нет!
Ну и ещё один важный нюанс. Обычно разрыву отношений, то есть расколу, предшествует проведение церковного суда и принятие каких-то судебных решений. Но никто не проводил церковного суда над УПЦ и не принимал каких-то решений об осуждении тех постановлений, которые были приняты 27 мая.
К сожалению, сегодня очень часто прихожане воспринимают высказывания блогеров или активных священников как официальный голос Церкви. Но надо помнить, что даже самые авторитетные проповедники высказывают лишь свою личную точку зрения. А голосом Церкви являются решения Соборов. Никакие Соборы не осуждали УПЦ. Потому нет оснований говорить, что мы «находимся в расколе» или превратились в «неканоническую Церковь».
— Часто можно услышать, что только через РПЦ мы имеем связь со вселенским православием. И соответственно, разрыв с РПЦ приведёт к катастрофическим последствиям для каждого верующего. Можно ли разрывать связь с каноническим центром?
— Давайте для начала уточним. Канонический центр, если уж принять такое словосочетание, Украинской Православной Церкви — это город Киев, так как Предстоятель нашей Церкви занимает именно эту, первую по чести кафедру нашей Церкви. И административный центр нашей Церкви тоже находится в Киеве.
Кроме того, нужно понимать, что каждая отдельная епархия — это фактически (по)местная Церковь, во главе которой стоит епископ. И каждый архиерей по сравнению с другими обладает такими же сакраментальными и каноническими полномочиями, как и все иные архиереи. В этом смысле все епископы равны.
А для общения друг с другом необходимо не быть под запрещением и, разумеется, быть православным. Потому считаю, что Церкви общаются друг с другом напрямую, во Христе и через Христа.
Потому я вот не понимаю сути утверждения, что какая-то Церковь общается со вселенским православием через другую поместную Церковь. Хотя такую формулировку и употребляют в новейших церковных документах, она мне представляется не вполне корректной. Кстати, формулировки о том, что поместные Церкви общаются друг с другом через Константинопольский патриархат, можно встретить в уставных документах ПЦУ.
В связи со всем сказанным, полагаю, что мы должны более глубоко размышлять над сутью православного учения о Церкви. Сегодня всё чаще говорят о том, что экклезиология (учение о Церкви) становится главной богословской дисциплиной современности. Это правда. Именно в сфере экклезиологии сегодня возникают наиболее сложные проблемы, требующие спокойного и вдумчивого обсуждения. Я убеждён, что в ответ на современные вызовы мы должны углублять наше понимание природы Церкви.
